000424

с появлением 21 ноября 2011 года ФЗ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» [85], где выделена экспертиза качества медицинской помощи, но не решён вопрос о субъекте проведения такой экспертизы. Это явилось поводом для отдельных мнений, например В.А.Козырев, Р.В.Калинин [53], когда компетентность судебно-медицинского эксперта и патологоанатома при анализе летальных исходов в медицинской организации не только ставится под сомнение, но и указывается об их выходе за пределы своей компетенции при осуществлении своих должностных (трудовых) функций. Поэтому не потеряли актуальности работы судебных медиков, рассматривающих обязательность проведения судебно-медицинской экспертизы при возникновении дефектов лечения и их оценки [10,26,30,98,12 1,29, 37, 39, 57, 65, 66 и др.]. По поводу локальных постинъекционных осложнений проводятся судебно-медицинские комиссионные экспертизы, где решающая роль отводится эксперту бюро СМЭ. Качественное судебно-медицинское экспертное исследование случаев смерти пациентов осуществляется при составлении клинико-патоморфологического эпикриза и участия эксперта в работе клинико-патоморфологической конференции [53]. Объективное отражение причин дефектов и ятрогений возможно при сочетании нозологического, этиологического, патогенетического принципов, а также системности, стандартизации [92,116,118]. В то же время, значимость танатологического критерия является решающим аргументом при взаимодействии врачей клинического профиля и судебно-медицинских экспертов, клинических фармакологов [8,30,97]. Терминология является важным фактором в оценке медицинских происшествий. Так, В.В.Томилин [118] приводит 65 понятий «врачебная ошибка» носящих различный смысл: от небрежных, недобросовестных действий и приёмов оказания медицинской помощи до телесных повреждений или смерти больного, или от заблуждений врача без 115