463

7 (Архив‑музей С. С. Корсакова при психиатрической клинике им. Кор- сакова. Дело № 1.), – учил он [1, 8]. «Если бы я был Диогеном, то, встретив Корсакова, потушил бы фонарь свой», сказал один его товарищ, еще в эпоху его студенчества [2, 10]. Молодой Корсаков обладал чрезвычайно добрым и чутким серд- цем. Рад был оказать помощь и услугу каждому, кто обращался к нему даже в период наибольшего напряжения его общественной деятельно- сти. В кружке своих товарищей по ординатуре он привык, не конфу- зясь, говорить публично [25]. Он был натурой чуждой себялюбия. Вкладывал всю душу в дело организации лечебницы. Все до крайних мелочей было предусмотре- но, чтобы внешне лечебное заведение походило на пансион, на санато- рий [20, 26]. Как лечащий врач С. С. Корсаков пользовался исключительной по- пулярностью. Его знали самые широкие круги трудящихся, бескоры- стие делало его доступным и для неимущих больных. Он очень бы- стро стал врачом, что называется, нарасхват, урывавшего для лечеб- ницы часы от своего сна и отдыха. Сергей Сергеевич считал важным условием успешности лече- ния привязанность больных к учреждению и персоналу, настаи- вал на необходимости для врачей входить в личную жизнь больных и быть для них не только врачами, но и друзьями . «Кто из нас не по- краснел бы, если бы ему пришлось сознаться Сергею Сергеевичу, что прибегает ещё к связыванию своих пациентов», – отмечал психиатр Н. Н. Баженов [1, 23]. По вечерам и даже ночью появлялся у постели тех больных, кото- рых могло успокоить или утешить его присутствие. У постели боль- ных сам он был не профессором, не директором, а врачом-другом, ко- торый не гнушался никакими функциями: он сам вводил зонд, сам кормил из рук, сам катетеризировал, сам извлекал пальцем каловые массы из прямой кишки, если этого требовала польза больного [18]. Если нужно, он брал на себя обязанности надзирателя или сиделки, не жалея своего времени, не щадя своих сил, лишь бы научить окру- жающих и показать на примере, как проводится в жизнь психиатриче- ского учреждения принцип «нестеснения» [1]. Среди больных для него не существовало интересных и неинте- ресных, не существовало ни сословий, ни состояний, ни националь-