000526

195 формах. Их ряды под навесом депо уходили в бесконечность. Некоторые лежали молча и совер­ шенно неподвижно, другие метались и стонали. И над всей этой кровью, грязными повязками, зубовным скрежетом, проклятьями, вырывавшимися из груди раненых, когда санитары перекла­ дывали их с носилок на землю, - мухи, тучи мух вились в воздухе, жужжали, ползали по лицам. В знойном воздухе стоял запах пота, крови, немытых тел, кала, мочи. Смрад накатывал на Скар- летт волнами, и минутами ей казалось, что ее сейчас стошнит. Санитары с носилками сновали туда и сюда среди распростертых на земле почти вплотную друг к другу тел, нередко наступая на раненых, а те стоически молчали, глядя вверх,-ждали, когда у санитаров дойдут руки идо них. Скарлетт попятилась, зажав рот ладонью, чувствуя, как тошнота подступает к горлу. Она не могла сделать дальше ни шагу. Немало перевидала она раненых - и в госпиталях, и на лужай­ ке перед домом тети Питти, после битвы у Персикового ручья, - но ничто, ничто не шло в срав­ нение с этим! Кровоточащие, смердящие тела прямо под палящим солнцем - нет, такого она еще не видела! Это был подлинный ад - страдания, крики, зловоние и... Скорей! Скорей! Скорей! Янки подходят! Янки подходят! Скарлетт распрямила плечи и ступила туда, в гущу тел, перебегая глазами с одной стоявшей на ногах фигуры на другую, ища доктора Мида. И тут же поняла, что ничего у нее не выйдет, так как надо было смотреть себе под ноги, чтобы не наступить на какого-нибудь беднягу. Она подо­ брала юбки и стала осторожно пробираться между лежавшими на земле телами, направляясь к группе мужчин, стоявших поодаль и отдававших распоряжения санитарам с носилками. На пути чьи-то руки судорожно хватали ее за юбку, она слышала хриплые восклицания: - Леди, пить! Леди, пожалуйста, пить! Бога ради, леди, пить! Пот струился по ее лицу, она старалась вырваться из цеплявшихся за ее юбку рук. Если - ка­ залось ей - она нечаянно наступит на одного из этих людей, то завизжит и потеряет сознание. Она перешагивала через мертвых и через раненых, лежавших неподвижно с остекленелыми глазами, зажимая руками рваные раны в животе, с присохшими к ним обрывками окровавлен­ ной одежды, и повсюду были торчавшие колом от запекшейся крови бороды, раздробленные челюсти, разорванные рты, откуда неслись нечленораздельные звуки, означавшие, должно быть: - Пить! Пить! Если она сейчас же не разыщет доктора Мида, у нее начнется истерика. Она бросила взгляд в сторону группы мужчин, стоявших под навесом, и закричала что было мочи: -Доктор Мид! Есть здесь доктор Мид? Один из мужчин обернулся, отделился от группы и поглядел в ее сторону. Это был до­ ктор Мид: без сюртука, рукава рубашки закатаны по локоть, и штаны, и рубашка алы от крови, как у мясника, и даже кончик седеющей бородки - в крови. Он был словно пьяный - пьяный от смертельной усталости, жгучего сострадания и бессильной злобы. На серых от пыли щеках струйки пота проложили извилистые борозды. Но голос его, когда он обратился к ней, звучал спокойно и решительно: - Слава богу, что вы пришли. Мне дорога сейчас каждая пара рук. На мгновение она замерла, глядя на него в растерянности, выпустив из руки подол. Подол упал на грязное лицо какого-то раненого, и тот беспомощно завертел головой, стараясь высво­ бодиться от душивших его оборок. О чем он толкует - этот доктор? От пыли, летевшей из-под колес санитарных повозок, у нее защекотало в горле, в носу стало липко от омерзительного зловония. - Скорей сюда, детка! Скорей! Она подобрала юбки и торопливо направилась к нему, снова перешагивая через распро­ стертые тела. Она схватила доктора за руку и почувствовала, как дрожит его рука от напряже­ ния и усталости, хотя лицо сохраняло твердость.