000526

Он кивком головы указал на труп женщины с красивым, но увядшим лицом. На лице сохрани­ лись ещё следы румян и гримировального карандаша. Лицо было спокойно. Только приподнятые брови и полуоткрытый рот выражали какое-то детское удивление. - Певичка из бара. Была убита наповал шальной пулей во время ссоры пьяных апашей. Прямо в сердце, - видите? Нарочно так не попадёшь. Профессор Керн работал быстро и уверенно. Головы были отделены от тела, трупы унесены. Ещё несколько минут - и головы были помещены на высокие столики. В горло, в вены и сонные артерии введены трубки. Профессор Керн находился в приятно-возбуждённом состоянии. Приближался момент его торжества. В успехе он не сомневался. На предстоящую демонстрацию и доклад профессора Керна в научном обществе были при­ глашены светила науки. Пресса, руководимая умелой рукой, помещала предварительные статьи, в которых превозносила научный гений профессора Керна. Журналы помещали его портреты. Вы­ ступлению Керна с его изумительным опытом оживления мёртвых человеческих голов придавали значение торжества национальной науки. Весело посвистывая, профессор Керн вымыл руки, закурил сигару и самодовольно посмотрел на стоящие перед ним головы. - Хе-хе! На блюдо попала голова не только Иоанна, но и самой Саломеи. Недурная будет встре­ ча. Остаётся только открыть кран и... мёртвые оживут. Ну что же, мадемуазель? Оживляйте. От­ кройте все три крана. В этом большом цилиндре содержится сжатый воздух, а не яд,хе-хе.... - Итак, мы начинаем! Лоран открыла краны. Первой стала подавать признаки жизни голова рабочего. Едва заметно дрогнули веки. Зрачки стали прозрачны. - Циркуляция есть. Всё идёт хорошо... Вдруг глаза головы изменили своё направление, повернулись к свету окна. Медленно возвра­ щалось сознание. - Живёт! - весело крикнул Керн. - Дайте сильнее воздушную струю. Лоран открыла кран больше. Воздух засвистал в горле. - Что это?.. Где я?.. - невнятно произнесла голова. - В больнице, друг мой,-сказал Керн. - В больнице?.. - Голова повела глазами, опустила их вниз и увидела под собой пустое про­ странство. - А гдеже мои ноги? Где мои руки? Где моё тело? - Его нет, голубчик. Оно разбито вдребезги. Только голова и уцелела, а туловище пришлось отрезать. - Как это отрезать? Ну нет, я не согласен. Какая же это операция? Куда я годен такой? Одной головой куска хлеба не заработаешь. Мне руки надо. Без рук, без ног на работу никто не возьмёт... Выйдешь из больницы... Тьфу! И выйти-то не на чём. Как же теперь? Пить - есть надо. Больницы-то наши знаю я. Подержите маленько, да и выгоните: вылечили. Нет, я не согласен, - твердил он. Его выговор, широкое, загорелое, веснушчатое лицо, причёска, наивный взгляд голубых глаз - всё обличало в нём деревенского жителя. Нужда оторвала его от родимых полей, город растерзал молодое здоровое тело. - Может, хоть пособие какое выйдет?.. А где тот?.. - вдруг вспомнил он, и глаза его расширились. - Кто? -Да тот... что наехал на меня... Тут трамвай, тут другой, тут автомобиль, а он прямо на меня...