000764

223 ГЛАВА 9. § 48. ОБЩЕСТВЕННАЯ МЫСЛЬ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX в. положения, характерные для предыдущего времени. Европеец усомнился в уни- версальности человеческих законов. Перед ним стояла задача обосновать своеобра- зие национального пути. Ее решали интеллектуалы в разных странах, в том числе и в России. Для этого следовало предложить каноническое прочтение националь- ной истории, выявить характерные черты культуры. Эти идеи вынашивали представители и общественности, и государствен- ной власти. В 1811 г. Н.М. Карамзин представил императору «Записку о древней и новой России». Он доказывал уникальность российского исторического опыта. В этой связи он полагал невозможным прямое заимствование политических и пра- вовых институтов, бытовавших в Западной Европе. По мысли Карамзина, в России не было альтернативы самодержавию хотя бы потому, что именно благодаря этой форме правления сложилось огромное государство. Самодержавие обеспечивало функционирование всех социальных и правовых институтов России. Карамзин считал крепостное право несомненным злом. Однако полагал, что его упраздне- ние стало бы еще большим злом, так как крестьяне, помещики и само государство не были готовы к столь радикальным изменениям. Наконец, Карамзин выступал против легкомысленного реформирования страны ради самой идеи реформ. По его мысли, преобразования следовало проводить лишь в том случае, когда они дей- ствительно неизбежны. Это был намек на деятельность М.М. Сперанского, кото- рая вызывала раздражение у столичной аристократии и в окружении императора. В начале XIX в. идеи Карамзина не казались вполне очевидными. Он ставил под сомнение идеалы Просвещения, которые оставались популярными для многих интеллектуалов тех лет (например, для Сперанского). Карамзин доказывал свое- образие российской традиции в то время, как его современники ориентировались на западноевропейские образцы. Общественная дискуссия 1830–1840‑х гг. В интеллектуальной жизни России важ- ной вехой стала записка императору министра народного просвещения С. С. Уваро- ва (1832). В ней обосновывалась триада «православие, самодержавие, народность», которая впоследствии будет прочно ассоциироваться с именем автора. В научной литературе за ней закрепилось название теория официальной народности , в свое время предложенное историком литературы А.Н. Пыпиным. У этой теории были свои сторонники. Традиционно к ним причисляются историки М.П. Погодин, Н. Г. Устрялов, историк литературы С.П. Шевырев и другие. Уваровские идеи интересны не сами по себе. Министр имел возможность ре- ализовывать свои взгляды на практике, меняя программы обучения в гимназиях и университетах. Как раз тогда появился учебник истории Н. Г. Устрялова, в котором было предложено официально одобренное прочтение прошлого Российского госу- дарства. Уваровские идеи пали на подготовленную почву. Попытка осмыслить нацио- нальный опыт предпринималась интеллектуалами разных взглядов и направлений. Благоприятную среду для этого создавали кружки и салоны, где обсуждались клю- чевые тексты эпохи (прежде всего, немецкой классической философии): например, кружки В. Г. Белинского, Н.В. Станкевича и другие. Дискуссиям задавали тон буду-